«Аллалиада, Или Голубь любит голубку»

Киносценарий

Действующие лица:

От автора
Кузьма Лучшев – автомеханик колхоза «Застава    Ильича», 36 лет
Алевтина - его жена, 33 года
Никодим и Фрол - друзья Кузьмы
Ударников Ефим Иванович–председатель колхоза «Застава Ильича»
Нехорошев Борис   - новый русский колхозник
Авдеев Иван Кабирович – Губернатор Сибирской области
Самуил Яковлевич – зам.Губернатора по экономике
Зам.Губернатора по сельскому хозяйству
Зам.Губернатора по ЖКХ
Зам.Губернатора по строительству
Зам.Губернатора по культуре
Пугачева Алла Борисовна – певица, народная артистка
Галкин Максим  ¬– артист-пародист
Кристина- дочь Аллы Борисовны Пугачевой
Никита – сын Кристины
Врач «Скорой помощи»
Инструментов – 1-й заместитель Мэра г.Москва
Голоса из зала
Голос мэра г.Москвы г.Полянкина
В массовых сценах – жители села Забытое и г.Москва

Действие первое
(Явление первое)

Сельская панорама. Указатель у дороги: «Село Забытое». По улицам бродят неприкаянные, никому не нужные люди.
Их некогда благополучный колхоз «Застава Ильича» влачит жалкое существование. Колхозникам нечем заняться. Кто-то гонит самогон, кто-то пьет его, кто-то спит в пьяном угаре, а кто-то распевает современные шлягеры…
Правление колхоза. Полуоткрытая и полуоторванная дверь. На пожарном щите, рядом с ведром и багром висит объявление:

Завтра, может быть,
состоится собрание колхозников.
Повестка:
1.    Раздача того, что осталось у колхоза «Застава Ильича».
Подпись:
Председатель т.Ударников Е.И.

Голос из громкоговорителя.Говорит колхозный радиоузел. Передаем концерт по заявкам бывших лучших работников «Заставы Ильича»! Автомеханик Кузьма Лучшев хочет послушать песню «Айсберг» в исполнении Аллы Пугачевой.

А ты такой холодный -
Как айсберг в океане
И все твои печали
Под темною водой…

Идущий по улице с друзьями Кузьма останавливается и застывает в оцепенении. Глаза его блестят, на них наворачиваются слезы. Он обожает Аллу Борисовну. Все в селе знают это и прощают Кузьме его слабость. Лишь только недалекая жена Алевтина не понимает мужа, на что Кузьма всегда отвечает «глупая потому что».
Песня заканчивается. Подобревший Кузьма наливает себе и друзьям, Никодиму с Фролом, в стаканы самогона.
Они выпивают, расположившись под объявлением, и Кузьма начинает мечтать…
Кузьма. Все отдал бы, чтобы съездить в Москву и хоть одним глазком увидеть Аллу Борисовну. Ну вот беда – до столицы-матушки очень далеко, на поезде-то, хоть и быстро он катится, и то трое суток, а пешком, однако, и того дольше. Да и денег на билет не наскребу- вон он, поди, больше тыщи стоит! (Друзья влюбленно смотрят на Кузьму, но потом лица их становятся суровыми.)
Фрол. Кузьма,  а если бы и наскреб, Алевтина-то, однако, тебя и не отпустит.
Кузьма. Да, проблема есть. ( Он увидел объявление)
Кузьма. Вы мне настоящие друзья или так, собутыльники?
Никодим. Обижаешь, Кузя. А что надо делать?
Кузьма. А вы можете завтра, на собрании, послать меня от имени коллектива в Москву к Пугачевой?
(Фрол и Никодим чешут лохматые затылки и небритые подбородки)
Фрол. Ну, допустим, ну, дадим мы тебе «добро», но как ты потом докажешь, что был у знаменитой артистки? Ведь, по слухам, она к себе никого не подпускает, окромя Маси.
Кузьма. Какого Маси?
Фрол. Ну она еще называет его одуванчиком.
Кузьма. Какого еще одуванчика? Ты чего несешь?
Фрол. Ну Максимки.
Кузьма. Ну ты совсем меня запутал!
Фрол. Да вся страна уже это знает, что у нее появился новый друг Максим Галкин.
Кузьма. А я все равно к ней прорвусь и возьму автограф.
Фрол. А ты чем рассчитываться с ним будешь, запчастями что-ли? Ведь она поди-ка долларами берёт? А, Кузьма?
Кузьма. А вот я и спрошу об этом у Аллы Борисовны, когда автограф у неё буду брать.
(Никодим и Фрол восхищенно смотрят на Кузьму)
Фрол. Да, он сможет. (Шепчет сухими губами.)
Никодим. Действительно, сможет, если даже по ночам Кузьма бормочет имя столичной примадонны. Не зря же Алевтина ненавидит почти тезку Аллу, за что однажды чуть не убила мужа в припадке ревности!
(Друзья расходятся по домам, договорившись встретиться на собрании.)

Явление второе

Сельский клуб. Битком набитый зал. Невообразимый шум. На сцене голый стол. За ним председатель колхоза «Застава Ильича» Ефим Иванович Ударников. Над его головой, висит старый выцветший плакат: «Мы живем в такой век, когда все дороги ведут к коммунизму!»
Все в зале громко переговариваются, не слушая друг друга.
На первом ряду сидят Кузьма, Никодим и Фрол. Слева от Кузьмы – его жена Алевтина.
Председатель встает и поднятием руки призывает всех угомониться, но полупьяная масса долго еще не может успокоиться, очевидно удивленная тем, что что-то еще есть, оказывается, не поделенное.
Председатель, дождавшись, наконец-то, более-менее определенной тишины, начал речь. Он очень волнуется:
Ударников. Господа, товарищи, коллеги и друзья! Я пригласил вас на чрезвычайно важное собрание, чтобы сделать, может быть, последнее сообщение.
Вы знаете, господа, что в прошлом году мы с вами вместе брали в банке ссуду, чтобы купить семена для нового урожая. И как вы, коллеги, друзья, знаете, что урожая не получилось у нас, как вы знаете, в зоне критического земледелия, то банк подал на нас в суд и как ни печально это прозвучит…(Здесь председатель сделал паузу, в которую зал неодобрительно загудел) …банк выиграл дело.
Но, после того, как банкиры забрали у нас практически все, в ведении колхоза остались контора с красным уголком, где мы находимся, и старенький, без колеса, «Москвич», который раньше возил председателей, в том числе и меня. Вот их то и будем мы сегодня делить.
(Зал застыл в недоумении. Народу много, а объектов дележа всего-то два. Но председатель внес разумное предложение.)
Ударников. Контора кирпичная, разберем и по кирпичику поделим.
Голос из зала. А кому «Москвич» без колеса?
(Зал снова загрустил.)
(Слово попросил Никодим. Председатель заметил его и недоуменно объявил:)
Ударников. Слово имеет Никодим. Ну, вы его знаете.
(Никодим взобрался на сцену и, переминаясь с ноги на ногу, долго кашляя (он выступал впервые перед такой массой народа и, естественно, стеснялся), начал говорить почти как председатель)
Никодим. Господа, то есть друзья, то есть товарищи! Вы, конечно, знаете Кузьму.
Голоса из зала.     Как же!
А то!
Кто ж его не знает!
Никодим. Ну вот, я так и думал. Надо бы рассмотреть, пока мы все гуртом здесь собрались, огромной важности вопрос. (Оратор глубокомысленно замолчал.)
Голос из зала. Ну не тяни.
(Народ еще более стал возбуждаться. Неужели еще что-то осталось неподеленным, а председатель заначил?)
Никодим. Господа! У нас есть редкая возможность помочь нашему коллеге, то есть Кузьме, свершить его мечту. Давайте пошлем его в Москву!
(Все ошарашенно смотрели на выступающего.)
Голоса из зала.     Зачем?
К президенту, что ли? Дык, его там кто примет?
Ты что, Никодим, с ума сошел?.
(Никодим, точно председатель, поднял руку. Народ стал удивленно затихать.)
Никодим. На фига Кузьме президент? Он давно мечтает увидеть Аллу Борисовну Пугачеву хоть краешком глаза.
Голос из зала. А нам то что? (Алевтина вцепилась в руку мужа.)
Никодим. Эх вы, он же будет представлять всех нас, а мы попросим Кузьму привести автограф Пугачевой, который можно потом поместить в рамочку и вывесить вместо этого плаката. Все равно к коммунизму мы, однако, не дойдем. Заблудились, видно.
(Зал задумался и во все глаза глядел на председателя. Что-то он скажет? Не зря, все-таки, его до сих пор считали шибко умным. А что колхоз развалился, да ведь не только у них. Сколько еще  в России таких бедолаг?
В голове у председателя пронеслось как молния – надо отдать Кузьме раненого «Москвича» - пусть помучается и едет на нем, если сможет, а народ, хоть и ненадолго, отвлечется от безнадеги.
Председатель встал и, изобразив насколько мог, умное лицо, произнес)
Ударников. Большое дело задумал Кузьма. Может, так мы привлечем внимание Великой Актрисы к нашему краю, а потом, глядишь, и сама Москва заинтересуется!
(Народ в зале снова загудел.)
Голоса из зала.     А то! А чем мы хуже?
А что! А вдруг! Пусть едет!
Ежжай, Кузьма!
(Алевтина не знала уже и как себя вести, не понимая, что же происходит кругом.)
Ударников. Кто за? Единогласно!
(Одна только Алевтина воздержалась.
Зал взорвался аплодисментами, а Кузьма плакал навзрыд. Жена его сидела вся растрепанная от волнения, не зная, радоваться ей или же орать от горя, что к Алке едет, а вдруг ее Кузьма ей понравится? Ведь не дурен он, однако, словно только сейчас заметила она.
Остановить бушующий зал Ефим Иванович долго не мог и ему пришлось залезть на стол.)
Ударников. Друзья, господа, коллеги и, наконец, товарищи! Я приглашаю нашего посла – Кузьму в свой кабинет, где от вашего имени выпишу ему командировочное удостоверение и доверенность на получение автографа примадонны нашей российской эстрады Аллы Борисовны Пугачевой.
А вас, товарищи, прошу спокойно разойтись по своим домам и ждать победоносного возвращения Кузьмы Панкратовича из столицы-матушки нашей Москвы.
(Кузьма на ватных ногах, еле-еле спотыкаясь шел  за председателем.
Жена его, Алевтина, плелась следом, еще до конца так и не решив, как себя вести: или благословить его или же этой ночью окончательно прибить его.
В своем кабинете Ефим Иванович достал из стола бланки командировочного удостоверения и доверенности, как вдруг заговорил радиоприемник, висящий у окна.)
Голос из радиоприемника. Говорит Москва. Начинаем передачу «Здравствуй, добрый человек!». К нам поступила заявка из села «Забытое» от автомеханика Кузьмы Лучшего. Он просит передать песню «Озеро надежды» в исполнении Аллы Пугачевой. Слушайте, Кузьма, голос вашей любимой певицы.
(Кузьма незрячими глазами уставился в радиоприемник. Он ничего вокруг не видел.)
Голос из радиоприемника.    Озеро надежды –
Все, как есть, прими
Он меня не понял –
Ты меня пойми –

(У Кузьмы снова слезы выступили на глазах. Плакала и Алевтина. Она сдалась – пусть едет.
Достал платок и председатель.
…Кузьма с женой вышли на крыльцо правления со всеми необходимыми документами на руках и актом о том, что он отныне является владельцем, хоть и трехколесного, но «Москвича».
Кузьма сразу, не откладывая дела в долгий ящик, направился в гараж для осмотра техники. Там уже его поджидал новый русский колхозник Борис Нехорошев. Односельчане не любили Бориса и за глаза обзывали его почему-то «новым кулаком» за то, что тот гнал самогон и вытягивал из мужиков и баб последние гроши.
Но, надо признать одновременно, что продукт он делал отменный, по старинной, где-то им добытой технологии.
Борис широко улыбался и, расставив руки, кинулся к Кузьме.)
Борис. Отдай, Кузьма, мне «Москвича»! Все равно на нем ты не доедешь до Москвы, а я тебе денег дам на билет, а еще, вдобавок, самогону налью – угостишь столичных жителей!
Кузьма. Ты, случайно, не свихнулся? Будет Алла Борисовна пить твой самогон!
Борис. Ну не она, так другие желающие найдутся. Такого продукта и в Москве не сыскать. Да и охранников ее ублажать надо будет – иначе не пропустят к хозяйке.
(Тут уж Кузьма задумался. Пока я эту калеку буду ремонтировать. А сколько еще денег надо на колесо и бензина уйма уйдет.)
Кузьма. Ну ладно, (Как бы нехотя выдавил из себя Кузьма,) - согласен!

Явление третье

(Вокзал. Фирменный поезд «Сибирск – Москва» стоит у перрона. Кузьму провожают жена Алевтина, друзья Никодим и Фрол. Звучит объявление об отправлении поезда через 5 минут. Слезы. Мужчины прощаются и друзья деликатно отходят в сторону. Алевтина, сморкаясь и размазывая слезы по щекам, рыдает на груди Кузьмы. Она что-то шепчет мужу, но он ее не слышит. Мысли его уже там, далеко за тыщи километров. Кузьма подзывает друзей. Они хором выпивают на посошок и Кузьма, кое как отцепив от себя Алевтину, заходит в вагон.
Купе. Кузьма укладывает сумку под сидение и подходит к окну. Друзья и Алевтина машут ему прощально, что-то кричат, но Кузьме не слышно. Он автоматически кивает головой до тех пор, пока не тронется состав и провожатые не скрываются из зоны видимости.
У Кузьмы от усталости и выпитого самогона слипаются глаза. Он укладывается спать и под мерный стук колес засыпает. А из-под потолка вагонной радиоточки тихо звучит финальная часть песни  «Мадам Брошкина»

…А я хорошая
Мадам Брошкина…
Ту-ту, ту-ту…

И снится Кузьме сон.
Он приехал в Москву, а вовнутрь столицы пройти не может. Вокруг ее кружит непрерывный и очень веселый хоровод. Участники его поют, смеются, а кое-кто держит в руках портреты мэра и Олега Газманова – автора песни о Москве. И возглавляет весь этот хоровод 1-й заместитель мэра Москвы господин Инструментов. В небе висит огромное полотнище с надписью «Весело проведем Неделю города!».)
Кузьма. А почему «неделю»? У нас, в областном центре проводят только «День города».
Инструментов. Эка, сравнил. За день, однако, мы не управимся. За это время у нас проводится конкурс на лучшую песню о Москве, а конкурсантов так много, что и недели может не хватить.
Кузьма. Но у вас же уже есть.(С недоумением) Вам Газманов придумал вот эту:
Москва! Звонят колокола.
Москва! Златые купола
Москва! По золоту икон
Проходит летопись времен

Инструментов. И вы в глубинке эту песню знаете? (С удивлением.) Но нам одной песни мало. Москва  большая и в каждый ее район нужна своя песня.
Инструментов. Да, ты меня отвлек. Зачем ты к нам приехал и вообще кто ты такой, рассказывай!
(Кузьма смущенно потупился. Ему стало почему-то стыдно, но он справился с волнением и только хотел начать рассказ о себе, как сверху, с небес, раздался голос удивительно похожий на  голос мэра Москвы господина Полянкина:)
Голос Полянкина. Но только учти, Кузьма не просто рассказывай, а пой. Ведь у нас нынче праздник. А иначе, я тебя в мою Москву не пущу!
Кузьма. (Поет)
Наш колхоз вниз покатился
Хоть и «Застава Ильича»
Перед тем как развалился
Подарил мне «Москвича»
(Краем глаза Кузьма наблюдал вокруг. Хоровод почему-то остановился. Охранник подставил стул г.Инструментову. Тот сел и внимательно слушал.)
Инструментов. Продолжай.
(И Кузьма продолжил, удовлетворенный таким явным вниманием.)
Кузьма. (Поет)
Ни машина и не пицца
Не мешали мне мечтать
Съездить в матушку-столицу
Пугачеву повстречать

Хоть меня дела держали
Быстро продал «Москвича»
Все селяне прибежали
И повисли на плечах:

«Не хотим кинематограф,
Не хотим группу «Любэ».
Привези хотя б автограф
Пугачевой Аллы Б.»

Так в Москве я оказался
(Трое суток не прошло)
Кое-как здесь отдышался
Ведь столица! Не село!

(Кузьма умолк. И, немного успокоившись, он обратился к 1-му заму мэра:)
Кузьма. Господин Инструментов! Помогите, ради бога, мне. Дайте адрес Аллы Борисовны, а то как же я ее найду?
(И не успел Инструментов открыть рот, как снова с небес раздался громоподобный хохот, ну очень похожий на хохот мэра Москвы г.Полянкина.)
Голос Полянкина. До чего же деревня наивная! Ишь, чего захотел! Да мы сами  не знаем, где она живет. Неужели ты не в курсе, что фанаты ей жизни не дают. Только они узнают адрес, то Аллочка тут же меняет квартиру и номер телефона.
(На бедного Кузьму смотреть было страшно. Он чуть не плакал.)
Кузьма. Да я ж пол-России проехал, чтоб только ее увидеть!
Инструментов. Ничего. Мы тебя впустим в столицу, ну а дальше ты уж сам проявляй смекалку.